Татьяна Конюхова

"Татьяна Конюхова. Красивая, стройная девушка. Она хорошо улыбалась — улыбка была и доброй и чуточку задум­чивой. Серые глаза смотрели на вас дружелюбно и открыто. Этой девушке шли белые платки, светлые кофточки и косынки. Этой девушке «шли» не­громкие положительные роли, будничные лирические истории, в которых искренность и преданность увенчивались к финалу счастливой любовью"...

Читаем статью кинокритика Андрея Зоркого (1935-2006), опубликованную в 1968 году:

"Помните, в фильме «Карьера Димы Горина» этот самый Дима, финансист- романтик, вырезал из разных обложек киножурналов портрет синтетической красавицы. Сложились воедино чужие глаза и нос, чужой подбородок, прическа и шея, и глянула на Диму холодноватым взором ослепительная и не вполне земная фея.

Потом на стройке Горин встретил свой идеал «в натуре» — в брюках, ватнике и пушистой зимней шапке. Идеал обрадовал и напугал робкого Диму, сверкнул холодно, как та синтетическая кинозвезда, улыбнулся сим­патично, как красивая, веселая девушка — типичный представитель пере­довой молодежи...

И сконструированный портрет и живая девушка в этом фильме — Та­тьяна Конюхова.

Сказка, конечно, ложь. Но в забавном трюке, который придумал сце­нарист Б. Медовой, а режиссеры Ф. Давлатян и Л. Мирский заставили про­играть Конюхову, есть некоторая доля обобщения, проясняющего творче­скую судьбу актрисы.

Татьяна Конюхова — несомненно и давно — популярная, знакомая мил­лионам зрителей киноактриса. И вместе с тем кинематограф в известной мере обошелся с ней, как Дима Горин с любимыми журнальными обложками. Из разностильных ролей он (уже кинематограф) настриг синтетический портрет актрисы, дал ей популярное имя, но как-то забыл второпях индиви­дуализировать, одухотворить образ...

Татьяна Конюхова начала сниматься рано. Уже в пятьдесят втором году на экраны вышел фильм «Майская ночь», где Конюхова играла Ганну, возлюбленную Левко. То, что совсем юной исполнительнице была предло­жена* главная роль, свидетельствует об удачном начале актерской карьеры Конюховой.

Помню, как двумя годами позже мы, вгиковские первоклашки, с восхи­щением смотрели на киноактрису Конюхову, кажется, тоже еще студентку. Однажды она, как и мы, пила чай в буфете. Но на лице ее был «тон» для киносъемки, и волосы были, пожалуй, тоже перекрашены для киносъемки, и вообще она забежала в институтский буфет из съемочного павильона. Она снималась! Она уже была в ту пору профессиональной киноактрисой.

Затем была картина «Судьба Марины». На сегодняшний взгляд, надуман­ная и весьма торжественная история. А по тем временам в чем-то почти и откровение. И даже бесхитростный образ красавицы Галинки (сыгранный Татьяной Конюховой), которая, лирически туманясь, слушала песни Сашко и речи Павло и спрашивала у мамы, кого же ей любить,— даже этот образ, хотя бы обычным явлением красивого лица, молодости, обаяния, на­гонял освежающий ветерок в вакуум, называемый «молодой совре­менницей».

Даже фильм «Запасной игрок», в котором Татьяна Конюхова играла дежурную роль некоей Вали Олешко и который сегодня наверняка бы с треском провалился в прокате, — даже этот фильм был отсмотрен всеми и многими от души похвален.

Даже фильм «Доброе утро»...

Что можно сказать о героинях Конюховой в названных картинах?

Они — положительные персонажи, и их индивидуальность не идет дальше такого определения. В образах-схемах, заданных слабыми кино­сценариями, «программировались» две-три эмоциональные краски. Тихая, застенчивая девушка. Или гордая самолюбивая красавица. Или общитель­ная, жизнерадостная представительница заводской молодежи. Подруга ли футболиста («Запасной игрок»), водитель ли самосвала («Доброе утро»), дочка ли колхозницы («Судьба Марины») — все это были лишь внешние приметы разнообразия.

В каждом случае перед нами оказывалась, по сути, одна и та же героиня. Точнее — одна и та же Конюхова. Красивая, стройная девушка. Она хорошо улыбалась — улыбка была и доброй и чуточку задум­чивой. Серые глаза смотрели на вас дружелюбно и открыто. Этой девушке шли белые платки, светлые кофточки и косынки. Этой девушке «шли» не­громкие положительные роли, будничные лирические истории, в которых искренность и преданность увенчивались к финалу счастливой любовью. И вам оставалось решить, по существу, единственный вопрос. Нравится ли вам появляющаяся на экране не героиня, а сама Татьяна Конюхова? Нра­вится или нет?

Конюхова нравилась.

Не нужно забывать и о характерной черте кинозрелища первой поло­вины 50-х годов. Особенно, когда речь идет об актерах. Кинематограф тогда тяготел к внешнему, иллюстративному показу человека. Каждый выход актера был заметен. Каждое красивое лицо запоминалось, врезалось в память. И ходили мы, пожалуй, в ту пору еще не на фильмы, а в кино. Призна­вали, пожалуй, не роли, а популярных актеров.

Да, Конюхова нравилась всем. Миловидная, с простым, но и гордым лицом, по необходимости лиричная или надменная, она вполне отвечала представлению о положительной (а порой, когда менялось задание, то и отрицательной) героине кинематографа. В актерском кинематографе, со­ставленном из популярных имен, у нее не было дублеров. Не могла, скажем, Лучко играть Конюхову. А Конюхова Лучко.

Но вспомните хотя бы кинодилогию «Первые радости» и «Необыкно­венное лето» по романам К. Федина. Образы героев, несущих определенную многозначность и психологизм. Конюхова, сыгравшая здесь Лизу Мешкову, очерчивает судьбу не в пример более сложную, чем «судьбы» Галинок и Валь Олешко.

Здесь есть уже характер и психология. Есть лицо человека, а не только актера. Есть движение человеческой судьбы. Лиза Мешкова Конюховой — сначала очень юная и, как это бывает в юности, вся высветленная любовью, первым настоящим чувством. Потом — сломленная, усталая, любящая, быть может, не менее сильно, но уже отрешенно, без всякой надежды. Здесь есть душа, и актриса многое нашла в этом образе, многое для себя сыграла просто впервые. Она полнее раскрыла свою индивидуальность и показала нам, что ее возможности поднимаются до серьезных ролей.

Лиза Мешкова для Конюховой — принципиальная роль. Но проходными, преходящими окажутся сами фильмы «Первые радости» и «Необыкновен­ное лето». Обращение к литературе станет повседневностью, необыкновенно расширится круг фильмов, и удачи здесь уже будут определяться не автори­тетом писателя, не похожестью киноиллюстраций, а глубиной прочтения, художественной компетентностью экранизаторов.

...Так вместе с движением кинематографа уходили в прошлое некоторые достижения актрисы Конюховой.

В этом видится не только ее индивидуальная, экранная судьба. Целая плеяда молодых актеров, стартовавших в начале 50-х годов, к концу десяти­летия логически, вместе с самим кинематографом, закончила определенный период своего творческого пути. В списке советских фильмов появилась этап­ная картина — «Баллада о солдате». Она потребовала не просто более юных актеров. Она и окруживший ее молодой, сильный поток фильмов потребовали некоей переориентации актера к психологизму, к более натуральной выра-зительности, к максимальному проявлению своей творческой индивидуаль­ности.

Забавно, но помнится, именно в этот период вдруг затеялся у нас раз­говор о своих собственных кинозвездах. Чтоб были они! В этот период, когда имеющиеся у нас кинозвезды спешно перевооружались, отказывались от пустой магии популярного имени, искали свое «я» или... Или «сходили с круга», исчезали из кинематографа, потому что кинематограф уже требовал талантов. Не популярных имен, а незабываемых ролей.

Татьяна Конюхова мужественно прошла через этот трудный для актера переломный период. Она по-прежнему много снимается. Она не уступает своих амплуа.

Она пробует разные роли.

Роль Анфисы в «Вольнице», Сони Орловой в «Разных судьбах», Дашки в «Олеко Дундиче» — все это крепкие, профессиональные работы. Но, к сожалению, фильмы, в которых играет актриса, оказываются на периферии современного киноискусства. А в таких фильмах сегодня очень сложно существовать актеру. Сегодня, как никогда, кинематограф играет не только с помощью актера, но всем художественным строем произведения, всем фильмом. Значит, актеру трудно сохранять хорошую мину при плохой игре самого фильма. Тут-то и появляется опасность стать синтетической краса­вицей в духе Димы Горина.

Кстати, о «Диме Горине» — о фильме. Вот один из характерных образ­чиков появления актрисы на экране 60-х годов.

В этой средней комедии Конюхова играет бригадира монтажников, веселую и энергичную Галю Березку. Кажется, ничто не изменилось за десяток лет, с тех лор как в плохой комедии «Доброе утро» она же игралабригадира строителей Катю Головань. Но нетрудно ощутить какую-то резковатую нервность, появившуюся в игре актрисы. Словно она стремится любым спо­собом, хотя бы внешним рисунком^ уйти от надоевшего трафарета кино­героини.

Ее Галя Березка угловата, не слишком женственна, порой даже вуль­гарна. Наверное, встречаются такие девушки в тайге. Но розовенький роман, разгорающийся в фильме между Димой Гориным и Галей Березкой, по-чело­вечески — самая банальная часть картины. Или фильм «Над пустыней небо». Здесь героиня Конюховой — геолог Варя — выглядит по-иному. Она интел­лигентна, изящна, пожалуй, даже хрупка для своей профессии. Она внешне сдержанна, собранна, а в глубине чутка, даже ранима в общении с людьми. Наверное, встречаются такие женщины в пустыне. Но любовный треуголь­ник, к которому сводится содержание картины, тривиален, не дает нам нового опыта человеческих чувств, это еще одна вариация, не более...

Можем ли мы представить в этих ролях иную актрису на месте Конюхо­вой? Несомненно. В наши дни в потоке незначительных картин сложилась полная взаимозаменяемость актеров. И лишь по доброй старой памяти мы симпатизируем именно Конюховой, играющей проходные роли.

По той же памяти я люблю актрису Татьяну Конюхову, уважаю ее боль­шой труд в нашем кинематографе и потому считаю себя обязанным говорить все, что об этом думаю.

А думаю я с грустью о режиссерах, которые частенько встречаются на пути актрисы. Которые стригут ножницами разные привлекательные кон­туры и профили, склеивают их и после полагают, что они снимают Татьяну Конюхову. Нет, они снимают свое тривиальное представление, о ней.

И думаю я с радостью о тех режиссерах, которые помоложе, что ли, душой, которые идут в поиск от живого актера.

Таким режиссером для Конюховой, несомненно, стал К. Воинов. Роли актрисы в его фильмах «Солнце светит всем» и особенно «Время летних отпусков» привлекают свежестью, стремлением как-то обновить арсенал выразительных средств. И служат подготовкой к будущему большому успеху актрисы.

Фильм «Женитьба Бальзаминова» — великолепный урок любителям тривиальной эксплуатации актеров. Посмотрите, как в пору пришелся этот фильм индивидуальности Надежды Румянцевой, как неожиданны, велико­лепны в нем и Нонна Мордюкова, и Людмила Шагалова, и Жанна Прохо­ренко, и Екатерина Савинова.

Я выделил из общего списка Татьяну Конюхову лишь для того, чтобы отдельно сказать о ней то же самое. Ее небольшая роль чумазой дворовой девки Химки сыграна блистательно! Задворки купеческого быта. В Химке такой яркий кусочек его затрапезности, бессмыслицы, точно в ней самой воплотились и высоченный забор с замками, и дурь купеческих барышен, и тупость их братцев... все в «продукте эпохи» — Химке, которая резво шастает по глухому двору вперемежку с курами. Здесь все отточенно, вели­колепно, остроумно. Здесь ничто не пересекается со знакомой по другим ролям Конюховой, здесь новые краски: юмор, которым внутренне окрашена роль, гротеск и меткие бытовые наблюдения. Это новая Конюхова и вместе с тем та же, прежняя, потому что это ее актерские возможности, ее опыт и мастерство.

Можно ли в роли Химки представить себе другую актрису? По-моему, невозможно. И в этой творческой незаменимости, которая приходит к Коню­ховой, — добрый залог ее кинематографических успехов.

Как видите, даже в кинокомедию порой заглядывают Пигмалионы.

И я искренне желаю актрисе дружить с ними.

Тогда и нам еще не раз повезет встретиться с глазу на глаз с живым та­лантом и артистическим обаянием Татьяны Конюховой.

Я лично в этом не сомневаюсь. Как Дима Горин, который сначала склеил «синтетический» портрет, а после встретил живого человека" (Зоркий, 1968).

(Зоркий А. Татьяна Конюхова // Актеры советского кино. Вып. 5. М.: Искусство, 1968: 107-119).